Даша Пар - Алая колыбель[СИ]
Иногда мне начинает казаться, что быть вампиром гораздо лучше, чем быть человеком. Теперь у меня есть время, чтобы осознать себя и при этом не костенеть и не вязнуть в человеческих догмах. А может это уже не я? Может эти слова говорит вампир по имени София, а не девушка София? Почему в моих словах появилась желчь к людям? Они же не виноваты в том, что так мало живут…
…из «какой-то тетради» Софии…
* * *— Скажи Аннет, что мне делать с Себастьяном? — глубоко вдохнув и выдохнув, как перед прыжком, спросила я. Раньше я не задавала Аннет подобных, по-настоящему серьёзных вопрос. Этот первый.
— А что между вами происходит? — с неприятной ленцой в голосе переспросила она.
Мы лежали в шезлонгах на её балконе, закрыв лица шляпками с широкими полями, и пили текилу с апельсиновым соком и гренадином. Перед нами раскинулся чудесный вид на залитую лунным светом и оттого серебристую лимонную долину. Где-то вдалеке виднелись огни местных жителей, а над всей этой красотой раскинулось небо, усыпанное миллиардами ярких белоснежных звёзд. Лёгкий ветерок нежно шелестел листвой, создавая удивительную уютную южную атмосферу. В детстве я всегда мечтала побывать на юге возле моря и когда эти мечты стали сбываться, не удивительно, что я была влюблена в эту прекрасную тёплую сказку вечного отдыха. Это чувство останется со мной навсегда, и я точно знаю, что жить буду только в тёплых краях возле солёной воды.
— Не знаю… — грустно протянула я, стягивая с лица шляпу, — Себастьян хочет связать меня с собой. Что тогда будет?
Она также стягивает с себя шляпу и загадочно улыбается.
— Вы будете связаны. Я не понимаю твоего вопроса!
— Я имею ввиду… я даже не знаю, что меня тревожит… Скажи, какой будет эта связь? — смущённо спросила я, рассматривая шёлковую ленту на шляпе. Кончики моих ушек покраснели от смущения.
— А ведь он тебе нравится, — она серебристо рассмеялась, а затем сделала приличный глоток текилы и закусила лаймом. — София, в связи нет ничего страшного. Вспомни, ты же уже была связана с Константином…
— Который мог заставить меня замереть на месте! — возмущённо воскликнула я. — Который безжалостно манипулировал моими чувствами. Который вторгался в мои сны и насылал на меня жуткие видения. Я никогда не забуду ту беспомощность, что чувствовала в те дни!
— И теперь он мёртв, — я видела, что Аннет хочет сказать что-то ещё, но почему-то не говорит. В первый раз я задалась вопросом, а сколько знает Аннет на самом деле? Может тайна, связывающая меня и Себастьяна, касается уже не только нас двоих?
— И слава богу! — не сдержалась я, также выпивая текилу. — Я не жалею о том, что он мёртв. Этот вампир слишком много боли принёс мне. К тому же после его смерти я стала видеть и вспоминать его иначе, чем раньше. Исчезла та связь, заставляющая меня обращаться к нему по поводу и без.
— Значит, ты боишься, что после связи с Себастьяном, измениться твоё отношение к нему? — полувопросительным-полуутвердительным тоном проговорила она. — Не волнуйся, дорогая, твоя нынешняя связь будет чуть-чуть, но другой. Себастьян не Константин, он никогда не позволит себе использовать тебя, никогда не причинит вред. Он другой, уж поверь мне…
— Ты так говоришь, потому что работаешь на него, или потому что ты моя подруга? — с сердитой интонацией в голосе спросила я, доставая сигареты.
— Я так говорю, потому что хочу помочь тебе, — просто ответила она. — И потому что я знаю его, как никто другой.
Мне очень хотелось задавать вопрос, что между ними было, но по её лицу я поняла, что ответа не получу, поэтому промолчала. Надеюсь, что когда-нибудь мы подружимся по-настоящему, и она откроется мне полностью, как это делаю я сама.
Где-то вдалеке, там, где прибрежные скалы скрывают от нас море, стала проявляться утренняя серая дымка. Луна скрылась среди ветвей деревьев, погрузив долину в непроглядную для людей предрассветную темень. Скоро начнётся новый день. Интересно, каким он будет?
* * *Я застыла на лестничном пролёте, бездумно водя пальцем по стеклу. Сейчас я решилась дать согласие Себастьяну. Боже, как будто бы кто-нибудь меня спрашивал! Однако какая-то свобода воли давала мне возможность стоять, краснеть и не решаться подняться на второй этаж и пройти в его кабинет, где он сейчас сидит и усиленно шуршит бумагами. И опять я тяжело вздохнула, посмотрев наверх в потолок. Моя нерешительность наверняка закончиться тем, что я буду сильно запинаться во время разговора. Это так унизительно. И вновь я вздохнула. А когда случайно пальцем пробила дырку в стекле, сквозь потолок и перекрытия, я услышала голос Себастьяна из его кабинета:
— София, ну что ты мнёшься на перелёте? Поднимайся ко мне, я же чувствую, что ты хочешь о чём-то поговорить!
От этих слов моё сердце ещё сильнее ускорило свой бег, а стекло за спиной со звон разлетелось на мелкие кусочки, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Так не бывает! Я же всего лишь дырочку сделала, ну почему оно разбилось?
Кабинет Себастьяна — это отдельная тема для разговора. И пускай здесь он бывает лишь набегами, постоянно путешествуя по свету, но его приёмная является произведением искусства. Чёткие, ровные линии, никаких изысков в виде картин, только засушенные гербарии, самолично собранные, вот и все украшения в комнате. Невысокий, два с половиной метра кессонный потолок, деревянные ореховые панели, зелёный ковролин и огромный дубовый стол с резьбой по краям, заваленный тонной различной документации, сквозь которую виднеется крышка от ноутбука. Вот первое, что видишь, как входишь в кабинет. Лишь спустя несколько секунд замечаешь, что с правой стороны в стене находится небольшая дверца, за которой (а уж я-то знаю!) располагается комната отдыха с массивными книжными шкафами, кожаными глубокими креслами и стеклянным столом, за которым так удобно беседовать о «судьбах мира».
Вообще комнаты Себастьяна построены по принципу матрёшки, только наоборот. Сначала ты попадаешь в небольшой кабинет (многие дальше него и не проходят), затем в комнату отдыха, которая по размерам чуть больше приёмной, после в двухэтажную спальню, из которой есть два выхода — один в ванную, другой на обширную террасу с лестницей, ведущей в мой любимый сад.
— О чём ты хотела со мной поговорить, София? — взгляд Себастьяна выражал крайнюю степень усталость. Ещё бы! Аннет уже несколько дней отсутствует, какие-то проблемы возникли в САГ, о которых естественно мне ничего не рассказывают.
— Ммм, — чуть протянула я, задумчиво проводя пальцами по дереву.
— Пожалуйста, не царапай, — попросил Себастьян, — они мне дороги, как и стекло, которое ты успела разбить.
— Я не виновата! Оно само треснуло! — горячо возразила я, тем не менее, убирая руки от стен и пряча их за спиной.
— София, моё время не резиновое, о чём ты хотела поговорить?
— Я согласно, — наверное, на моём лице яичницу можно пожарить. Уж изнутри точно! Так сильно я покраснела от своих слов.
— Что? Что ты сказала? — видимо Себастьяна сильно замучила его работа, раз он не понял о чём речь. Мне пришлось повторить.
Честно, это стоило того. Смотреть, как лицо вампира вмиг лишается какой бы то ни было усталости и освещается тёплым, ровным светом радости многого стоит.
— Я… даже не знаю, что сказать, — тепло улыбаясь, проговорил вампир, поднимаясь и подходя ко мне.
— Говори уж что-нибудь, — ещё больше смущаясь, пролепетала я. Вампир положил руку мне на плечо и мягко надавил, чтобы я опустилась на колени, а затем провёл пальцами по волосам и прижал к себе.
— Сегодня мы станем семьёй, девочка моя. Настоящей семьёй.
Давно мне не было так страшно.
* * *Обряд Себастьян решил проводить без всяких пышных церемоний и прочей мишуры. Он приказал мне явиться к знакомой беседке ровно в двенадцать часов ночи и посоветовал надеть что-нибудь немаркое, чем напугал меня ещё больше.
Ровно в назначенный час я, дрожа от страха, шла через сад, сжимая и разжимая онемевшие пальцы. Внутренний зверь всё время порывался перехватить контроль над моим телом, чтобы изгнать этот страх, и каждый раз я усилием воли подавляла его, от чего напряжение сквозившее в каждом движении усиливалось, превращая меня в дёрганную фигуру на фоне неполной луны.
— София, не нужно так бояться, — раздался доброжелательный голос вампира, появившегося в просвете деревьев. — Ничего страшно сейчас происходить не будет, верь мне.
— Я вам верю, но мне всё равно страшно, — испуганно прошептала я, подходя ближе.
Меня била крупная дрожь, из-за чего из пальцев стали расти острые когти, раня руки и роняя на землю кровь.
Я видела, как вампир огорчённо поджал губы и мотнул головой, отгоняя не прошеные мысли. Он смело подошёл ко мне, а затем сильно обнял и прижал к груди, поглаживая мои волосы.
